четвер, 8 березня 2012 р.
Стужа погребла обоих. В меру распущенности ее волос и в меру распущенности его мыслей появился случай, в котором они оказались заперты в лесном домике с ящиком хорошего вина, килограммом лосося, несколькими бифштексами и французскими булочками и другими аппетитными яствами.
Он не мог предвидеть, что среди рабочей недели окажется вдвоем со своей прелестной женушкой так далеко от цивилизации, а все дело случая. Обыкновенного случая, который их застал по дороге домой из загородной вечеринки ее шефа.
Впрочем…. чему удивляться? Возвращаясь, они въехали в сугроб, их выкопал трактор, который уже не мог дотянуть их вниз, а оставалось въехать только в маленький отельный домик семейного типа «как раз вооон за тем поворотом». Водителем трактора оказался один из управляющих отеля, который располагает несколькими такими домиками по всей окружности леса на холме.
Управляющий вручил им ключик, дал вина и проинструктировал. Затем взяв кредитную карточку, удалился куда-то на пыхтящем тракторе на две ночи, потому что сегодня среда, а в пятницу утром приедут снегоочистители с группой туристов. Так что надо ждать. Ждать и любить. Они наблюдали с крыльца дома за медленным пыхтением трактора и машущей рукой менеджера.
- Он просто нас купил — сказала жена.
- Небольшое дело, идем внутрь, я уже проголодался.
Голод, о котором мы сегодня будем говорить, то есть буду говорить я, а вы умиленно слушать и представлять себе подобные картинки описанные ниже — горы, лес, снег, некуда ехать, домик, камин, вино и влюбленная пара. Но все-таки, влюбленная пара – это не про них. Она, как считает он, уже давно спит со своим шефом. Он убежден в ее неверности, но как-то за 6 лет совместной жизни забыл, что он мужик и отчаянно трахает три раза в неделю вот уже около года ее сестру, как большой мститель.
Что преобладает в такой ситуации? Отчаяние. Отчаяние в том, что они вдвоем должны быть заперты на целых две ночи.
Будни начинаются у них в 7 утра и заканчиваются вечером, обычно кто-то из супружеской пары уже спит и разговоров у них в постели особых не бывает, не говоря уже о сексе.
Никто не готовит еду, никто не убирает... зачем? Есть служанка. Дочерью занимается служанка, родительские обязанности — с трудом, но выполняют. А так каждый из них живет своей жизнью — это благородная почва для развода в обычном западном стиле. Но западный стиль не получится, потому что ее зовут Агнешка, а его Владимир. Она полячка – он белорус. Она бешеная сексистка, а он злой идиот с зачатками импотента. Славянский менталитет, возможно, подсказал им, что Лизе нужны родители, поскольку воспитание без отца (а так и планировала Агнешка) не будет на пользу маленькому недостающему вниманию организму. Но впрочем, с Лизой все в порядке, она где-то далеко, за кулисами. А на сцене, в обволакивающем тело полотенце, Агнешка выходит из душа и за пределами ее внимания остается кислое выражение лица ее мужа, треск пылающих дров в камине и абсолютное отсутствие посторонних звуков к которым мы, городские крысы, так привыкли. Она пошла прямиком в спальню, он в одних трусах присел возле камина и курил не моргая.
- Может будем спать возле камина? - спросил он.
- Ты нас сжечь хочешь? - раздраженно ответила она и тут же легла и зарылась в холодное одеяло.
«Кажется, мы где-то ошиблись, любимая» - Владимир кинул сигарету в камин и пошел в постель к жене.
Они спали до обеда, пока не запищал интерком. Сонный Владимир подошел к маленькой коробке.
- Эй, дорогие жертвы — послышался с динамика веселый голос вчерашнего менеджера — вы живы?
- Да, спасибо, спим.
- Я только хотел вам, господам, напомнить подкидывать дрова в камин. Вы найдете их за домом, управляющий не хотел бы видеть своих клиентов замерзших в этом отличном месте.
- Ой, спасибо большое за такую опеку.
- Приятного отдыха.
И тишина. Кроме равномерного сопения жены тишину прерывал сквознячок с дверной щели.
Владимир разогрел кофе и одел куртку.
- Я сейчас вернусь, – сказал он в тишину и вышел на улицу.
Их машина была полностью завалена снегом. Сначала Владимир пытался почистить ее, но оставил это до завтра. Снег все падал и падал. Взяв лопату возле двери, он прорыл путь к заднему дворику дома. Возле стены действительно лежали дрова, набросав охапку в корзину, он побрел в дом.
«Как же эта хрень зажигается?» - думал он, крутя камфорку с газом и пытаясь пустить искру из скрытого механизма. «Не работает, блядь, вечно что-то пойдет не так. Мне же на роботу пора, надо позвонить предупредить всех... Эххх, что ж за день такой?!».
Что ты делаешь? - жена все так же окутана одеялом стояла за его спиной.- Как видишь, пытаюсь зажечь камин...
- Дай я попробую.
Она присела возле него, сложила дрова в кучку, мелкие щепки бросила под ними и черкнула зиппо. Владимир как-то уже забыл, что она до 20 лет ходила с детьми в походы в горы, учила их, как обращаться с природой, как добывать воду в экстремальных условиях. Что ей там какой-то камин в западном стиле в теплом доме, где есть холодильник, электрическая плита и до хрена еды?
- Вот и все — она улыбнулась ему прямо в глаза и встала.
Влад закурил сигарету.
- Доброе утро милый и не надо нервничать так, нам еще день и ночь пережить.
- Угу.
Слишком много слов между строк, вам не кажется? Он не слишком уверен в том, что он вообще здесь делает. Агнешка на кухне изучает теперь холодильник, а он бездействует. Влад пытается ответить теперь, после второй сигареты, где же они ошиблись и пошли не туда? Когда перестали общаться нормально и быть семьей, которой они по доброй воле решили стать.
- Тебе ничего не напоминает эта ситуация?
- Ты о чем? - жуя кекс, спросила она.
- Дом в Хорватии...
Она рассмеялась.
- Ах, да, как же. Тогда было весело... Интересно, тут хоть есть книги?
И она удалилась в соседнюю комнату рыться в шкафах. Всегда так делает.
«Как же я ее ненавижу... ее уловки, смех, взгляды, которые врут или не врут. Господи, 6 лет уже. Мы же были другие, у нас были темы разговора, не общие, и главное - мы были интересны... как же я ее сейчас ненавижу за ее беспечность».
- Ау — Влад нажал кнопку интеркома.
- Да-да, господин Заремба.
- Вы бы могли связаться с моим офисом и объяснить им...
Он говорил в интерком пока она в соседней комнате сидя возле шкафа рассматривала книги и душила слезы.
Ближе к вечеру, когда они проголодались и сошлись на кухне, наступила неловкая пауза о том, что и как готовить.
- Ладно, ладно, сыграю роль хозяйки. Что будешь? Курицу с картофелем, лазанью или просто пиццу?
- Ты бы лучше хозяйку играла чаще, возможно тогда бы не выкладывали тысячу евро за Еву.
- А я думала она тебе нравится, ты же в дом летишь пораньше, чтобы ее застать.
Он проглотил слюну.
- Никуда я не лечу, я дочь хочу видеть.
- Ну конечно, образцовый отец.
Она резала салат, а он уставился ей в спину с гневом.
- Слушай ты, я не трогаю тебя и твои делишки...
Она развернулась с ножом.
- Какие мать твою еще делишки?
- … и ты не бросайся беспочвенными обвинениями. Когда-то я искал женщину своей мечты, а сейчас мне просто хочется чтобы та женщина не была шлюхой.
- Ты что издеваешься? Ты меня за дуру держишь? Поссорил мою родную сестру со мной, разрушил остатки нашей семьи дебильной похотью, а теперь говоришь, что я шлюха?
- Все престань, не надо начинать.
- Уж изволь...
Она положила нож и приступила к Владу, поставила руку на стол и посмотрела ему в глаза.
- Влад, ты что, ребенок? Мы и так с трудом играем роль семьи ради Лизы, а ты сейчас еще и устраиваешь псевдосемейный скандал? Ублюдок, ты трахаешь мою сестру!
- Ты трахаешься со своим шефом уж подольше меня!
- Господи какой ты идиот...
Она развернулась и пошла в ванную.
- Не уходи, когда мы разговариваем! - Влад остановился перед закрытой дверью, - все начало рушится из-за тебя, милая, именно! Выходи!
- Я не хочу с тобой вообще говорить.
Он сел под дверью.
- За что меня называть идиотом?
- За тупизм Влад, я никак не пойму, как могла жить с таким идиотом до рождения дочери?! Как я этого всего не увидела раньше?
- Не увидела, потому что смотрела на член Фила.
- Мудак, на кого смотреть?!
- Ой не начинай историй, что он гей.
- Потому что он гей!
- Он нормальный мужик, я видел, как он смотрит на твой зад. Меня, конечно, убивала когда-то мысль, как он с тобой спит, трогает твою грудь и всякое такое, но сейчас уж как-то... Я же тебе, кстати, услугу сделал, когда поехал. У тебя в кармане контракт, а у меня что взамен? Зачем ты взяла меня с собой?
- Потому что ты мой муж! И с ним я никогда не спала, никогда!
- Полтора года назад ты пела другу песню, что не помнишь, как призналась о своем романе с ним? Я потому и пошел к твоей сестре... только из-за этого.
- Влад... я солгала. - она сидела возле двери с другой стороны и смотрела в потолок - Меня вдруг забавила мысль, как ты будешь реагировать на это, я была уверена, что ты просто … ничего не сделаешь. Ты изменился, начал действовать, как обиженная девка. Ты оказался слаб и жалок. Но вот моя ложь сыграла свою роль - убила во мне остатки любви к тебе и играться с тобой стало неинтересно, такие дела. Извини, мне также было больно, поверь, узнать о твоем романе с сестрой. Не столько за боль из-за жалости к твоей персоне, сколько от жалости того, что упустили.
- Ты понимаешь, Агата, что своим поступком ты уничтожила семью?
- Нет, не уничтожила, я не могла терпеть твои издевательства с ревностью, просто не могла. Лучше уж чтобы ты был обманут и играл по моим правилам...ты и сейчас играешь.
- Я ухожу.
Наступила пауза, Агнешка заплакала.
- К сожалению, я и это предвидела.
Он начал одеваться. Агнешка открыла дверь.
- Куда ты идешь?!
- Куда-нибудь подальше отсюда, дорогу утром расчистят, ключи от машины в спальне. Прощай.
Она стояла на пороге ванной и смотрела, как он проходит в гостиную, накидывает куртку, перчатки, открывает резко двери и выходит в стужу. «Куда ты?» - уже молча спрашивала она. «Куда я?» - спрашивал себя он.
Нам ли судить их поступки? Судить ли ее за глупую игру, винить ли его за бестолковую ревность, которая привела к его неверности и слабости.
Так выходит, что только мужчина может перевоплотиться в жалкое подобие себя, слабо напоминающее мужчину, а женщина может становиться слабой или сильной, веселой, хитрой или бессовестной сукой, что не меняет факт того, что она женщина. Просто общество определило их характеры, а чувства - роли которые они приняли.
А Владимир бредет дорогой куда-то в глубь, он бы заметил, что сгущаются сумерки и очень легко в этом белом снегу заблудиться. Он шёл около часа, вышел на поляну, с которой открывался вид на горы.
- Привет мир — говорил он — извини, что отрываю тебя от убийств, катаклизмов и выращивания елок, но все же. В чем я провинился? В том, что любил? Или в том, что люблю и наделал ошибок, которые нельзя исправить и теперь глотаю, как сопли каждое ее острое слово? Она же знает, что я не такой и бесится, что я не могу возвратиться к прежней жизни. Я забыл, что такое жизнь в работе, я забыл что такое чувства, лежа на чужом теле, но каждый раз, каждый сука раз я возвращаюсь домой и должен играть роль мужа и притворяться... но зато я люблю дочь... она спасает. Наверное стоит таки ее оставить с Агнешкой, мать всегда подскажет в трудных ситуациях... Стоп блядь, о чем я думаю?
Открылись двери.
- Влад! - она вскочила, но это был управляющий.
- Госпожа Агнешка, я сожалею, мы пока не нашли вашего мужа, но будем продолжать поиски. Но этот снег, если он где-то упал будет очень трудно... Он не брал с собой телефон или какую-нибудь рацию, что-то, что может дать сигнал?
- Ничего... он одел куртку и вышел... - она села на диван и смотрела в пол.
Управляющий в чем-то ее заверял, потом быстро удалился на снегоходе.
«Зачем я позволила тебе уйти...»
За три часа Влад понял, что он окончательно заблудился и вообще не понимает куда идти, ему было холодно и дико хотелось спать, он все-таки надеялся дойти до офиса отельных домиков, но казалось расстояния были огромными.
Но вот он заметил окно и свет в нем между деревьев. Он обрадовался, думал, что вернулся к своему домику. Но подойдя ближе, понял, что это не он. Ну там есть средство связи, можно связаться с кем-нибудь с отеля.
Влад постучал в дверь.
- Входите-входите, открыто.
Зашел внутрь, где горел только камин и тихо играл граммофон.
- Извините пожалуйста — обратился он к жителю — я заблудился, можно связаться с отелем.
- Да, пожалуйста, вон там на стене есть... Кофе будете?
- О, не откажусь, дико замерз...
Жителем домика оказался пожилой мужчина, с четко выраженными скулами и шрамами на лице, он приятно улыбался, и вот они сидят уже за столом и ждут прибытия спасателей Влада.
- Вы живете здесь один? - спросил он.
- Это не вопрос. Вопрос в том, что вы делали в снегопад около полуночи в лесу.
- Убегал...
- От зверей? - улыбнулся старик.
- От одного...
- Ахх... женщина. Они все такие.
- Нет, к ней я всей душой хотел бы вернутся и все вернуть, но кажется, дороги назад уже не будет никогда.
Старик встал и вытянув бутылку бурбона, кивнул Владу, тот согласился.
- Видишь шрам возле глаза — он указал стаканом на вертикальную резкую линию к носу.
- Да, ужасное ранение.
- Как тебе сказать, это из-за женщины.
- В самом деле?
- В 50 годах я служил в американских войсках, наша база была в пригороде Токио. Ну японцы никогда нас не любили, и кроме того в нашем районе было три школы восточных боевых искусств... Офицеров предупреждали, что могут быть проблемы и чтобы все были начеку и не гуляли слишком поздно ночью.
- Понимаю, всякое бывает с местным населением, мне отец о таких вещах рассказывал.
- Ну вот, но не в этом дело. Я познакомился с женщиной, женой знатного господина, очень интеллигентного и влиятельного бизнесмена (если можно так выразиться об этих временах). Он приглашал меня в гости, поговорить о политике и разных таких вещах. В тот день была наша четвертая встреча, его прелестная жена подавала чай. Я тогда уже научился соблюдать церемонию и в общих чертах понимал японскую культуру. И я действительно чувствовал к Юкио искреннюю симпатию и уважение и я никогда не позволял пускать какие-то остроты в сторону его симпатичной жены. Но тут Аки наклонилась ко мне и я почувствовал аромат ее духов или это был запах ее шеи... я не знаю, но знаю точно, что это был удар молнии по моим нервам. Она наклонилась также быстро, как и ушла. Я повернул голову, чтобы посмотреть ей вслед и в ту же секунду почувствовал острую боль под глазом. Я начал кричать, но Юкио бросил мне полотенце с улыбкой и засовывая катану в ножны. Он сказал — Бен-сан, жена — это отражение мужчины, если ты посмотрел похотливо на мою жену - это значит, что ты хочешь и меня, а такой обиды я позволить тебе не могу.
Когда я вернулся на базу, началась суета и расспросы о том, что случилось, а я просто ответил, что это случайность. И это была правда, Юкио-сан был прав, великолепие его жены — это отражение любви ее мужа и точка. Поэтому не надо никуда убегать... О, Владимир, кажется, за тобой уже приехали.
В мгновение в дом ворвалась Агата и прильнула к нему.
- Прости - просто сказал он.
Эту ночь они провели возле горящего камина, все же опасаясь сгореть, лечь ближе к огню Агнешка предоставила именно Владимиру. Сейчас, прильнув, горячая и мокрая от первого их секса за долгое время, она с интересом и улыбкой рассматривала игру света от огня на его лице.
- Так ты помнишь все, что происходило тогда в Хорватии? - спросил он.
- А как же. Тогда было очень весело, когда мы сбежали с ресторана, потому что забыли деньги в отеле в другом городе... А также то, как встретили группку недоброжелательных парней.... оооо, и то, как ты пытался у них узнать, где находится ближайший отель. Хаха и вломились в пустой дом возле пляжа и началась страшная буря... Я очень испугалась, но ты накрыл меня одеялом и обнял очень-очень крепко и сказал...
- Всегда есть женщина которая спасет тебя от другой женщины... но сейчас я не хочу чтобы меня кто-нибудь спасал.
- Да, так ты и сказал... а сейчас? Что ты чувствуешь?
- Чувствую... тебя.
Підписатися на:
Дописати коментарі (Atom)
0 коментарі:
Дописати коментар